- Я тоже хочу так бомжевать, чтобы были деньги на «Данхилл»…
- Что это такое? – Ульяна потянула его в сторону выхода. Кем бы ни был новый жилец этого места, сталкиваться она с ним не хотела.
- Сигареты. И весьма недешевые. Неужели тебе совсем неинтересно? – он притормозил, останавливая девушку. – Вдруг там «черные копатели» какой-нибудь клад ищут?
- И прямо сходу предложат с нами поделиться. Ударом киркой в лоб. Если начнешь выеживаться, расскажу твоему семейству правду, они тебя в момент сожрут.
Угроза оказалась действенной, потому, хоть и с явным недовольством и тоской на лице, но Игорь поплелся за девушкой, всего пару раз оглянувшись на оставшееся за их спинами приключение.
- Откуда ты знаешь про сигареты? Ты же не куришь.
- Такие курит мой брат.
- Аааааа… Великий и ужасный, - Уля прислушалась. Где-то неподалеку разговаривали два человека, слов не разобрать, но точно Лешка с Лизой. – Нашим только ничего не говори, а то хватит ума полезть вместе. Мы же сегодня вечером уезжаем?
- Да сегодня, сегодня… Но ведь интересно же!
Ульяна продемонстрировала кулак, и интерес пришлось припрятать. От греха, а то у неё рука хоть и небольшая, но тяжелая…
Как и было обещано, Лешка выпасал Лизу в храме, даже пошел на такую жертву, что посадил девушку себе на шею, чтобы она могла вблизи сфотографировать особо понравившиеся элементы.
- Квинтэссенция семейной жизни, - Игорь всё ещё пребывал в недовольстве, что ему не дали сунуться, куда не надо, потому не смог смолчать.
- Лучше пусть девушка на шее, чем мужик под каблуком, - Уля щелкнула кнопочкой выключения фонарика. – Все, нагулялись? Тогда идемте обратно, нам ещё собираться…
В лагере была тишина и благодать, только из мужской палатки доносилось подозрительное шуршание и приглушенный смех. Дяди Жоры поблизости не наблюдалось – наверное, уже ушел по своим делам, поэтому Игорь отправился искать бодрого старца, чтобы тот отвез его на лодке в город. Машина Лебедева была припаркована под старой липой во дворе Ульянкиного двора, и пока её перегонят сюда, остальные должны были свернуть лагерь.
- Народ, подъем, выходим на субботник, - Лиза профилактически тряхнула полог палатки, под которой уединились влюбленные. – У нас тут работы непочатый край, так что выползаем.
- Я тебе это припомню, - встрепанная Светка, которая удивительно быстро для болезной выползла на свежий воздух, дернула подругу за кончик косы и сделала страшные глаза.
- Опять замочишь белье в тазу, а потом задвинешь его под кровать, ближе к батарее, и забудешь на четыре дня? – увернуться Лизка успела, так что шлепок по заднице не нашел своего адресата.
Тот случай с отчаянно благоухающей простыней, чьи миазмы едва не стали причиной линчевания незадачливой прачки, был черным пятном на репутации обитательниц триста двадцать шестой комнаты. Потому что подозрительный аромат, расползшийся и по коридору (сами девушки на выходные разъехались по родственникам) стал последним китайским предупреждением, и за следующий подобный демарш всех троих пообещали выселить из общаги.
- Зараза… - поскольку следом за возлюбленной из-под тента выполз и Мишка, возмущаться громко Света не стала, но взгляд стал совсем уж говорящим.
- Что тут у вас? – парень одернул футболку, вполглаза наблюдая, как Лешка собирает мангал, а Ульяна тщательно проверяет полянку в поисках брошенных фантиков и прочего недопустимого мусора.
- Составляем график уборки комнаты на следующий месяц.
- Хозяюшка моя, - Миша чмокнул Светку в лоб и пошел оказывать посильную помощь брату, уже приступившему к демонтажу женской палатки.
- О, как… - Лиза тихо прыснула от смеха, но под локоть поморщившуюся жертву растертой мозоли взяла. – У него хоть стиралка автоматическая?
- Да.
- Тогда все нормально, не опозоришься.
Со стороны это могло выглядеть глумлением и попыткой поссориться, но девочки за прошедшие четыре года слишком хорошо узнали друг друга и сдружились, так что такие мелкие обиды и подколки стали чем-то вроде ритуала. Но стоило какому-то «чужаку» попытаться пошутить в том же ключе, как на него тут же налетали три фурии, готовые кого угодно заклевать за нанесенную подруге обиду.
Поэтому никаких санкций Светка не предприняла, только щелкнула подругу по носу и похромала собирать вещи.
«Все, что нажито непосильным трудом…
Три магнитофона, три кинокамеры заграничные,
три портсигара отечественных,
куртка замшевая… Три. Куртки…»
к/ф «Иван Васильевич меняет
профессию», «Мосфильм», 1973г.
- Да нет у меня вашего стола! – завхоз попытался закрыть дверь, но против троих девушек, пришедших требовать незаконно экспроприированное, был банально слабее.
- А где он тогда?! – Светка, которой сегодня пришлось пару часов выслушивать напутствие папы, не желавшего отпускать невинное дитя в обитель разврата, дернула на себя ручку так, что полотно из МДФ тихо треснуло. Хоть было оно и не из тех, которые протыкаются пальцем, но желание вернуть собственность, вкупе с плохим настроением просительниц, могло и не пережить.
- Откуда же я знаю? – невысокий щуплый мужичок, поняв, что отсидеться в подсобке не получится, осторожно вытеснил девушек в коридор. – Походите по комнатам, может, увидите…
- Егор Дмитриевич, - Ульяна временно отодвинула Светку, рвущуюся в бой. – А как он вообще мог исчезнуть из нашей комнаты? Когда мы уезжали, вы все приняли по описи, так?